Время есть тело. О теории времени Н.А. Козырева

Что такое время? Чаще всего мы представляем под временем некую длительность, которую можно измерить секундами, минутами, часами. Однако умение измерять какую-либо величину не означает понимания природы описываемого ею явления. Относительно природы времени современная наука не имеет общих представлений, причем представители разных областей знания вкладывают в само понятие времени свой собственный смысл.

Важнейшей научной работой последнего столетия, посвященной свойствам времени, является “Причинная или несимметричная механика в линейном приближении” и последующие связанные с ней теоретические и экспериментальные труды русского астрофизика Николая Александровича Козырева (1908–1983). В теории времени Козырева время предстает активным участником мироздания – направленно перемещающимся всепроникающим материальным потоком. Этим свойством времени, которое может быть названо направленностью или ходом, устанавливается отличие причин от следствий.

Идеям и личности Н.А. Козырева посвящена книга “Время есть тело” русского ученого и писателя Александра Николаевича Строганова (1932–1988). Это произведение художественно-научного жанра, касаясь дальних планов бытия, в высоком смысле совмещает научный и творческий способы познания мира.

Предисловие

Русская мысль издревле чутко вслушивалась в голос космоса. Вся отечественная культура пронизана возвышенным мотивом поиска истины – истины как света, скрытого в потаённых глубинах бытия. Если великий римлянин Августин Блаженный призывал познавать «только Бога и душу», то на Востоке Европы никогда не иссякало желание проникнуть в суть Мировой Души, понять язык великой Праматери – Природы и прочесть её письмена… Проникнуть в неё может лишь особо заострённый разум, сохранивший в себе опыт прямого переживания сокровенных пластов жизни и опалённый этим переживанием; современная философия называет акт раскрытия внутреннего измерения экзистенциальным опытом.

Бытиё открывается перед нами всегда как бытиё насквозь человеческое. Как трепещущая жизнь; но этот трепет наполнен мерцанием смыслов, и нельзя забывать, что «русло жизни лежит глубоко». Это слова яркого и необычного человека – А.Н. Строганова, жизнь которого оказалась недлинной, но чрезвычайно богатой внутренними событиями. Литературное наследие Строганова удивляет неожиданным сочетанием тяги к новаторству и столь же мощного интереса к археологии идей, к нереализованным или же не до конца раскрытым «боковым линиям» восходящего потока культуры. Как следопыт, он ищет нехоженые тропы; как кладоискатель, он ищет те тропы, что ведут на заброшенные поля, с которых давно не собирали жатвы.

Другой особенностью предлагаемой читателю книги, не случайно названной автором «поэмой», является синтез. Речь идёт именно о синтезе, а не об эклектическом соединении расходящихся в смысловом плане фрагментов. Здесь можно говорить о тенденции, имманентной отечественной культуре. Переплетение внешне кажущихся иноприродными друг другу начал, сцепление искусства и науки ради приближения к ускользающему Логосу прослеживается уже в многогранном творчестве Ломоносова. Бездна звёзд и бездна души…Владимир Соловьёв называл синтез опыта, логических рассуждений и вдохновения «целостным знанием». В этом же направлении шла мысль Льва Толстого; Строганов недаром восхищался его решением создать в Ясной Поляне небольшую физическую лабораторию. Налицо несомненный резонанс с интимно-личностным способом постижения мира автора поэмы, с его стремлением к сопряжению различных духовных начал, к гармоничной композиции элементов единого космического узора.

Александр Николаевич Строганов (1932–1988) – потомственный московский интеллигент, тонко и глубоко чувствующий ритм истории и дыхание времени. Избранная специальность – геология – позволяла соединить тягу к открытиям и сильным впечатлениям с основательной интеллектуальной работой. Двадцать лет странствий, неизменно заканчивавшихся радостью возвращения в московский уют… Отголоски воспоминаний о событиях той поры можно встретить на страницах книги; однако вскоре об этом времени Строганов стал говорить как о «прошлой жизни». Была проведена черта, огненная линия, разделившая пространство жизни на две неравные по смыслу части. Описания случившегося Строганов не оставил. По-видимому, можно говорить об озарении, о трансфигурации сознания, о встрече с сокровенными пластами действительности… однако это событие всегда останется под покровом тайны. Останется неотчуждаемым достоянием личности, обновленной переживанием этой тайны. Напрашивается параллель с откровением Паскаля; великий француз всю жизнь хранил малопонятную запись о схожем переживании, и эта запись начинается словом «огонь»…

Началась эпоха иных странствий. Линия жизни уходит во мглу, и её пунктир ясно обозначает лишь несколько «станций». Великий отказ от всего, что составляло прежнюю житейскую опору – пробуждение творчества – встреча с одним из самых оригинальных «магистров литературного цеха». Речь идёт о В.Б. Шкловском, тесное общение с которым помогло Строганову прикоснуться к секретам писательского ремесла. Вскоре после их знакомства в журнале «Литературная Грузия» появился дебют начинающего мастера – повесть «Изюбр».

Сильнейшее впечатление на Строганова произвёл замысел Шкловского создать всеобъемлющую теорию прозы. Сердцевину этой интригующей идеи образует тезис: структуры, организующие текст, существуют уже до текста и вне текста. В творческом акте они как бы движутся навстречу содержанию текста, запечатлевая в тонкой материи слова некие космические формы. Это значит, что литературное произведение может считаться таковым лишь тогда, когда оно в своей целостности воспроизводит, из-водит, извлекает скрытую гармонию, стоящую за открывшейся взгляду художника панорамой. Сила воздействия художественного слова знаменует присутствие схваченного этим словом Большого Ритма, подобно тому, как за показаниями лабораторных приборов скрывается Мировая Математика. Формулы бестелесны, но применимы к описанию любых граней физической реальности; для физика это – очевидный знак существования единой всемирной субстанции, которую Декарт называл материей или природой. Двигаясь параллельным мысленным курсом, можно предположить, что и за многообразием разноязыкой мировой прозы можно услышать плеск единой волны, прикоснуться к движению того, что следует назвать «веществом жизни»… Надо лишь открыть в себе способность проницать; по словам Строганова, «сознание – это контакт».

Оставалось решить главную задачу. Ясно, что бытиё превосходит вещество; говоря философским языком, оно не есть субстанция. Тогда где же искать те нити, из которых ткётся невидимая ткань жизни? Ответ был найден, и ответ стал заглавием книги, глубинная поэтика которой несёт в себе образ цветка, раскрывающегося навстречу солнцу. ВРЕМЯ ЕСТЬ ТЕЛО.

Писатель прямо называет имя мыслителя, идеям и личности которого он посвятил свою работу. Это – русский астрофизик Николай Александрович Козырев (1908-1983), человек необычной и суровой судьбы, переживший ад сталинских концлагерей, а затем холод непонимания и отчуждения со стороны советской научной элиты. Это тот самый «вольноотпущенник времени», о котором писал поэт Андрей Вознесенский; астроном, открывший лунный вулканизм и свечение ночного неба Венеры; теоретик, поднявшийся до уровня проникновения в тайну внутренней связи Вселенной. Научные труды Н.А. Козырева ждут творческого продолжения; до сих пор сохраняется двусмысленная ситуация вокруг его имени. Признавая важность его астрономических открытий, академические круги накладывают своего рода «фигуру умолчания» на его кардинальные теоретические идеи. Дело в том, что Козырев считал общепринятое объяснение причин свечения звёзд неубедительным. Возможно, ядерные реакции вносят свой вклад в звёздную энергетику, но вклад этот невелик. Основной источник находится ВНЕ ЗВЁЗД, и этим источником является время.

Козырев утверждал, что время не сводится к сугубо человеческому, субъективному способу восприятия бытия. Оно само есть явление природы и наряду с геометрической однородностью, фиксируемой часами и хронометрами, обладает также и другими свойствами. По сути дела, он развивал взгляд на время как на особую субстанцию, изложенный в «Математических началах естествознания» И. Ньютона. Ньютон говорит о «течении» времени; Козырев показал, что эта великая река имеет направленность, и набегающие новые «волны» (секунды, минуты, часы) вносят в наш мир действенную и животворящую энергию обновления. И распад, «тепловая смерть», с неизбежностью следующая из законов термодинамики, оказывается лишь одной стороной великой медали, «путём вниз». Путь наверх указывает причинная механика Козырева.

По словам Строганова, «Козырев вышел в последнее или в предпоследнее пространство Сущего; там широкие крылья». В книге приводятся авторские интерпретации идей причинной механики; в целом они адекватны прообразу и в них чувствуется обаяние яркой личности писателя, скитальца, философа… На страницах книги соседствуют размышления над текстами великого Пуанкаре, попытки проникновения в криптосимволизм позднего Пикассо, изложение оригинальных эволюционных идей ленинградского учёного А.П. Сопикова и впечатления от общения с «помором» – выдающимся экспериментатором и многолетним сотрудником Козырева Виктором Васильевичем Насоновым (1932-1986). Чтение этой необычной поэмы требует напряжённой работы ума, но в итоге читателя ожидает встреча с красотой распахнутого пространства мысли.

«Красота неколебимого обступает меня» – так передаёт своё знание автор поэмы в её завершающем верлибре. Книга открывает какой-то дальний план бытия, она побуждает мысль преодолеть пределы обескровленного, тривиального представления о мире. Мир не замкнут в себе и не подобен сложной электромеханической системе. Мир проникнут дыханием Великого Неизвестного, и из глубин великой европейской традиции вновь подымается тень загадочного персонажа германской мистерии, ткущего одежду божеству по сквозной канве времени…

Гёте назвал его Духом Земли. С тех протекло много времени – обычного человеческого, исторического времени, – и сегодня уместнее назвать эту силу Духом Космоса.

Александр Николаевич Строганов чувствовал его дыхание и откликался на его зов.

Дмитрий Николаевич Козырев